Четверть века на чужбине

Я окончил мореходное училище в Риге еще в советские времена, а по распределению угодил в Одессу. В перестройку там было совершенно худо с работой, кроме того, затеялись «заморочки» с неукоснительным экзаменом по украинскому языку — без него невозможно было прописаться… И я приступил шукать счастья в прочий стороне. Отчего Финляндия?Еще в 1984-м сюда переехала моя сестра, выйдя замуж за финна, я же нередко наведывался к ней в гости. Тут познакомился с русской теткой, мы пришагали к решению завести фамилию, и это стало предлогом для переезда.
Угодить за меру, разумеется, было сложно. Вдобавок тот факт, что сестра замужем за гражданином капстраны, стал предлогом решить мою родительница должности шефа паспортного стола и понизить ее до инспектора.

Были ранние девяностые, когда я, наконец, поменял сторону проживания. Поначалу был план легализовать собственный диплом судового техника(он у меня международного эталона), однако затея этак и осталась затеей. Спервоначала все эпоха уходило на языковые курсы, а затем подвернулась труд токарем в фирме по металлообработке. А отдаленнее и вовсе не до диплома было: приступил обучаться станкам с программным управлением, поменял шатия-братию на прочую, та разорилась… В это же эпоха явилась идея устроиться в тутошний политехнический институт на вечернее филиал, план претворился в существование — этак я вновь стал студентом.
На учебу удалилось еще несколько лет. Параллельно удалось окончить курсы шефов, а после банкротства работодателя на бирже труда явилось предложение стать преподавателем местной школы повышения квалификации. Языка уже было хватит, чтоб отведать свои силы, — и у меня все вышло. Спустя семь лет явилось похоть вновь напастись сведений, я устроился в институт города Ювяскюля ради диплома преподавателя не токмо курсов повышения квалификации, однако и обыкновенного колледжа для молодежи. Что и планировал, поменял точка — приступил обучать студентов работе на станках с ЧПУ. Учеба же растянулась на несколько лет, диплом мне выдали лишь в декабре 2013-го. Сейчас я буду в принудительном одногодичном отпуске. Из-за сложной демографической ситуации в Финляндии преподавателей стало предельнее, чем требуется, а число студентов уменьшается.

Финансирование образования в Финляндии тоже ухается. Частично из-за этого я угодил в принудительный отпуск, а отдельный мои коллеги — и под сокращения. Это взаимосвязанные с демографией вещи: за всякого студента колледж или институт получает от воль кой-какую компенсацию, однако этак что их все чуточнее, то и поток денег уменьшается до этакого состояния, при коем кой-каким не будет работы.
Сейчас я занят повышением своего ученого статуса — с бакалавра до магистра. Для этого мне пришлось продолжить учебу в университете, однако из-за семейных неурядиц и развода удалился в академический отпуск. Чаю, к осияй все образуется и учеба будет продолжена.

Финский язык чрезвычайно уложен для чужестранца. Я приступил соображать его, когда еще токмо стал наезжать в гости к сестре, то шамать подле 30 лет назад, однако до сих пор не толкую идеально. До сих пор приводится заране «прокручивать» фразу в котелке, не все нюансы удобопонятны, и, разумеется, остается упор, кой разом выдает во мне приезжего.
Хватает ли денег, выплачиваемых профсоюзом, на существование?Хватает даже тех, что платит биржа труда, а там сумма чуточнее. Разумеется, не пошикуешь, однако без жилья и еды не останешься. При этом я почитай сроду не рассматривал всерьез вариант переезда в более крупный город, хоть Турку. Бывшая хозяйка подбивала на это, однако я почитал, что покудова шамать труд, то и дергаться не располагает резона. После, когда пришлось удалиться в принудительный отпуск, были мысли поменять город, однако без конкретного предложения по трудоустройству не хотелось ехать в неизвестность.
Стерпелся к своему «райцентру», менять его уже непросто. Иматра размещена «стратегически» — рядышком с мерой, спокойно ездить в Беларусь или звать гостей. Тут тихонько и тихо, нету сумятицы мегаполиса, что в Хельсинки, Питере или Москве. Наконец, прожиточный худо-бедно в столице торжественнее, особливо это трогает аренды жилья — пришлось бы выкладывать на €200—300 предельнее за квартиру той же площади.

Финское гражданство я получил еще в девяностых, однако от белорусского не отказался. В те годы была возможность легитимно обладать двумя видами, сейчас ситуация чуть-чуть другая: Беларусь не признает двойное гражданство, однако и не заповедует вам располагать вид прочий стороны. Сейчас я уже и не помню, чем следовал, когда подавал запрос на гражданство, ведь можно располагать все те же лева и с обликом на жительство. «В хозяйстве пригодится», — этак, чаятельно, чаял.
Беларусь все равновелико остается моей Отчизной. Когда наезжаю в Лиду, что-то этакое шевелится в душе, какая-то эфирная хандра. Разумеется, за десятилетия все изменилось, однако мемуары не уходят, желая тут, в Финляндии, ностальгии не чую.
Я сроду не планировал вернуться попятно. Резон одна — разница в уровне жизни. Разумеется, если бы в Лиде я смог получить, трудясь инженером, оклад в €3—4 тыс., что в Иматре, то этот вариант можно было бы рассматривать. Однако этаких зарплат в Беларуси нету, каким бы специалистом ты не являл.
В Финляндии учинено этак, что всякому обитателю в прямом резоне выгодно получать образование. Преподаватель с дипломом колледжа получит одни финансы, со степенью бакалавра — прочие, магистра — третьи. Шаг между ставками составляет подле €300—400. В Беларуси этакого нету!Образование тут целиком задаром, даже для чужестранцев(желая в остатнее эпоха обсуждается пролог оплаты для них), однако стипендии, разумеется, на существование вам не хватит. В моем случае я адресовался в банк за ссудой, кою выплачивал после завершения института — ставка по ней составляет 1%.

Жилье я не покупал осознанно. В Финляндии нету разницы: что цапаешь кредит на покупку квартиры, что арендуешь ее — выплачиваешь в месяц показательно равную сумму. Кредит растягивается на 20—30 лет, то шамать не менее половины экономически энергичного возраста. Однако квартира «привязывает» к установленному месту, и в случае хорошего предложения по трудоустройству из прочего города не вечно выйдет ее уйти.
За жизнью в Беларуси слежу. Мне чудится, четыре, что в стороне нету «беспредела», можно более или менее прогнозировать предбудущее. Особливо любопытно созерцать за экономикой стороны. До девальвации 2011 года мне чудилось, что ситуация стабильная и хорошая. После пронзительного обесценивания национальной валюты возникло кой-какое недоверие к коротаемой экономической политике.
Тем не менее, я почитаю позитивным тот факт, что большинство предприятий осталось в государственных ручках — стороне шамать чем платить по счетам, а активы не разграблены кучкой олигархов, что это случилось в Украине.

Для финнов любой русскоговорящий человек, будь он из России, Беларуси или Украины, самодействующи становится «русским». В приграничных районах, где мы сейчас будем, многое зависит от кошельков с «той» сторонки, с оста. При этом касательство к русским у тутошнего народонаселения, мягко толкуя, не особо хорошее. И вот отчего: Финляндия вечно существовала чрезвычайно особняком, тут, в отличие от Швеции, не принимали беженцев, процесс эмиграции был сложный и упростился токмо лет 10—15 назад, когда были распахнуты меры для обрусевших финнов, оставшихся на территории России после передвижения мер. Вернувшиеся земляки на работу не уходили, чрез одного оформляли «безработицу» и в обстоятельствах мощного социального царства распрекрасно чуяли себя на пособии.
Разумеется, в Финляндии стало полным-полно туристов из России. Они привозят этакую потребную экономике валюту, доля бизнеса в приграничных районах даже переориентировалась на приезжих — временных и устойчивых. Однако на бытовом уровне национализм в сознании финнов произрастает: полным-полно недовольства чередами в магазинах, засильем русских в аквапарках и саунах, домах роздыха, даже русской речью в школах и детсадах. Негативное касательство чувствуется на приемах у чиновников, на собеседованиях у работодателей.
Разумеется, в очи никто не проронит: «Русский, ты чего сюда приехал?» Финны — учтивые публика. Однако оказывать давление на приезжих можно прочими способами. Я уже сказывал, что был послан в принудительный отпуск, — этак вот, спрос решался между мной и тутошним обитателем. Без работы в итоге остался я…
Тем не менее, хорошего в Финляндии предельнее, чем худого. Пожалуй, самая слабосильная сторонка — это что один касательство к русскоговорящим, однако, я чаю, этакое встречается в любом царстве. Умеренный национализм — он присутствует повсюду. Степень же жизни, социальная защищенность, доступность образования и утилитарная подготовка чрезвычайно торжественные. Однако самое классное — целое отсутствие коррупции. Тут никчемно пускать взятку полицейскому или чиновнику, об этом вообще никто не чает.
Что один из-за коррупции этакая разительная разница со Светогорском [ближайший город на российской территории, куда финны ездят заправляться, ]. Гляди: и мы, и россияне платим налоги, однако, в отличие от Финляндии, в России эти финансы не уходят по направлению, а исчезают незнамо где. Тут же можно быть безусловно уверенным, что власти не токмо используют полученные оружия что уложено, однако и в случае чего потратят их на тебя. Утеряешь работу, сляжешь, выйдешь на пенсию — все застраховано, и страховка будет трудиться на гражданина.